безработного автомеханика или охранника… А тут вдруг окажется, что я – действующий сотрудник угрозыска. Очень будет неловко! Она ведь тут же докумекает, что вчерашнее «нападение хулиганов» – мною же устроенная подстава. А у нас с ней… Гм… В общем, уже намечено очередное рандеву. Знаешь, когда сегодня утром я проснулся, то понял, что такой женщины у меня не было уже давно. Появилась даже мысль закрутить с ней всерьёз. А она глаза открыла и сказала, что ей сегодня спалось, как никогда раньше. Потом добавила, типа, ты не поверишь, но сейчас я так благодарна тем хулиганам, которые нас с тобой познакомили…
– Ну кто бы сомневался, что женщины от тебя в полном отпаде? – Гуров хоть и с иронией, но вполне приятельски улыбнулся. – Значит, на сегодняшний вечер ваше свидание уже назначено…
– Ну да… – Станислав обречённо развёл руками. – Я уже уходил, а Нелли мне вслед: «Ты сегодня ко мне придёшь?» Ну что я мог ей ответить? «Конечно, приду!» Ну, в общем, надеюсь, ты меня понимаешь…
– Понимаю… – протянул Лев. – Кстати, с каждым годом я всё больше убеждаюсь в том, что всё происходящее в этом мире кем-то предопределено. И уж если судьба послала мне друга-бабника, значит, так и должно было случиться. Хорошо! Сейчас мы едем в сторону…
Договорить он не успел – его перебил сигнал телефона внутренней связи.
– Петрухе чего-то неймётся! – без особых эмоций констатировал Гуров и коротко бросил в трубку: – Сейчас будем.
– Лёва! Ты чего? – осведомился Крячко. – Ты даже не спросил, чего он хочет. А вдруг он нас к себе и не вызывал вовсе?
– А поспорим? На три щелбана? – В глазах Льва загорелся огонёк. – Если прав ты – щелчки получаю я. Если прав я, то… Ну, ты понял!
– Добро! – не менее азартно согласился Стас. – По рукам! – с этими словами он подставил ладонь.
– По рукам! – Гуров шлёпнул по ней рукой.
Приятели зашагали в сторону кабинета своего начальника, на ходу продолжая пикироваться по известному поводу. Поздоровавшись с секретаршей Орлова Верочкой, приятели без особых церемоний ввалились в кабинет генерала. Обменявшись приветствиями, опера разом задали ему один и тот же вопрос: он звонил, чтобы вызвать их к себе, или только для того, чтобы сообщить что-то по работе? Недоуменно окинув их взглядом, Орлов почесал шею где-то в области кадыка и неопределённо пожал плечами.
– Да-а-а… Думал, и так, и эдак… – ответил он, морща лоб. – Сначала собирался вызвать вас к себе, потом подумалось – ничего, пусть по телефону в двух словах скажут, что там у них с расследованием… А что случилось? – насторожился он.
– Ничья… – с досадой констатировал Стас и пояснил: – Да мы тут на щелбаны поспорили, по какому поводу ты нам звонил… Оказалось, правы были оба.
Орлов облегченно выдохнул:
– Детский сад имени Красной Шапочки! Вроде взрослые, серьёзные люди… Ну ладно, хватит о ерунде. Что там у вас? Каковы успехи?
Сев в кресло, Лев пояснил, что успехов пока не достигнуто. Дело очень мутное, поскольку разыскиваемый субъект – человек настолько «хороший», что из желающих укокошить его самым зверским методом выстроится километровая очередь. Но, тем не менее, подозреваемый уже есть – это Ганочкин, зам Бархунова. Известие о том, что подозреваемый номер два – Цыкалин скоропостижно скончался, Петра весьма насторожило.
– Лёва, а вы уверены, что он умер своей смертью? Есть ли гарантия, что его не убрали как слишком опасного фигуранта с пока ещё неопределённым статусом – то ли свидетеля, то ли подозреваемого? А? – прищурившись, поинтересовался Орлов.
Опера, переглянувшись, выразили сомнение, что и без того вовсе не цветущую жизнь отставного подполковника кто-то отнял ради каких-то своих нехороших целей. Например, чтобы замести следы своей криминальной деятельности или чтобы воспрепятствовать возможным разоблачениям, какие при определённых условиях мог бы сделать этот экс-мент. Но Орлов, что называется, «упёрся рогом». Он тут же поднял трубку телефона и, созвонившись с криминалистами, дал распоряжение тщательнейшим образом провести судмедэкспертизу тела усопшего Цыкалина на предмет: сам ли он отправился в мир иной или ему в этом кто-то помог?
– Значит, сегодня вы будете колоть Ганочкина? – уточнил Пётр, завершая разговор.
– Да, основной упор решили сделать на него, – подтвердил Стас. – Хотя есть кое-какие виды и на отставную прокуроршу Кречетову. Тем более что у неё мотивов отправить Бархунова в небытие тоже предостаточно. Но она у нас пока запасной вариант.
– Ну давайте, давайте… Работайте! – Орлов изобразил рукой требовательный жест. – А то прошло уже вон сколько дней, а реальных сдвигов пока не видно. Хреново! – заключил он.
Вернувшись к себе, приятели решили, не теряя времени, отправиться на «Dishes-Приму». Поскольку оба прибыли на работу на своих авто, опера дёрнули спички, чтобы решить, на чьей машине отправиться. Длинная спичка досталась Стасу, поэтому поехали на его «мерине».
Прибыв к знакомому объекту, Лев рассудил, что, учитывая весьма жёсткий эмоциональный фон предстоящего разговора с замом Бархунова, Стасу, раз уж он в кабинет Ганочкина не пойдёт, нужно будет остаться на подстраховке. По мнению Гурова, не исключалась вероятность того, что Ганочкин, запаниковав, надумает спастись бегством. На этот случай присмотр за воротами был бы как нельзя кстати.
– Я сейчас на проходную, а ты следи за воротами. Если оттуда выскочит чёрная «бэха», в номере три восьмёрки, немедленно её блокируй. Всех, кто в ней окажется, объявляй задержанными, – пояснил Лев, выходя из машины.
– Добро! Сделаем! – бодро кивнул Станислав и, проводив взглядом приятеля, подрулил к воротам поближе, чтобы в случае необходимости сработать на опережение.
Тем временем Гуров, подойдя к турникету проходной, показал вахтёру (сегодня дежурил другой) своё удостоверение и спросил, на месте ли Ганочкин. Сообщив, что «Роман Михайлович у себя», и немного поколебавшись, тот открыл турникет.
Шагая к крыльцу административного здания, Лев был почти уверен, что Ганочкина на месте уже нет. Интуиция его не подвела. Когда полковник вошел в приёмную, Нелли огорчённо развела руками и сообщила, что минуту назад зам гендиректора покинул свой кабинет через аварийный пожарный выход. Ничуть не огорчившись, Гуров спокойно развернулся и не спеша через проходную проследовал на улицу.
Увиденная им картина была весьма впечатляющая. Запертая «мерином» Станислава чёрная «бэха» с тремя восьмёрками на госномере стояла с заглушенным мотором. Её водитель, широкоплечий верзила с пудовыми кулаками, лежал на асфальте навзничь, без чувств, широко раскинув руки и ноги. Насмерть перепуганный Ганочкин, позеленевший и трясущийся, стоял подле пассажирской дверцы своего авто и что-то объяснял Стасу, который снисходительно улыбался, уперев руки в боки.
Подойдя к ним, Лев спросил у Крячко, кивнув в сторону верзилы:
– Пытался оказать сопротивление?
– Если бы! –
